Я знаю женщину, которая пережила смерть своего сына в результате несчастного случая и от нее я услышала фразу «у ребенка есть как право на жизнь так и на смерть». Мне как маме, очень сложно осознать и принять эту фразу и вместе с этим, я с благодарностью опираюсь на опыт тех, кто уже прошел путь горя по потере ребенка.

Горюют все члены семьи, а не только родители. И каждый член семьи проживает горе по своему. Зачастую скорби бабушек и дедушек, кузенов и кузин, крестных и близких друзей семьи, уделяется совсем мало пространства.

Особое место занимает горе сиблингов — дети разных возрастов проживают потерю по разному и если родители сами горюют, то в семейной системе возрастает степень уязвимости и хрупкости. При этом, горе может стать объединяющим опытом, ведь оно появляется там, где есть любовь.

Нет правильного способа чтобы проживать потерю. Смерть ребенка вызывает целую бурю эмоций, которая ярко выражается в теле. Поддержка доулы смерти или психолога в остром периоде горя позволяет прожить эмоции в безопасном пространстве, где у горюющего есть возможность не сдерживать свои слезы, гнев, крики, желание кататься по полу. У других людей, наоборот, горе молчаливо и тихо, и это тоже нормально.

Горе — волнообразный и нелинейный процесс. Случаются дни, когда все хорошо и спокойно, в другие дни может нахлынуть волна отчаяния и одиночества. К таким периодам можно готовиться заранее, имея под рукой список близких людей к кому можно обратиться за поддержкой и возможностью делиться своими переживаниями: это могут быть друзья, помогающие специалисты, члены группы поддержки и т. д.

У горя нет срока давности. И при этом общественное мнение может диктовать свои ожидания насчет того, сколько положено быть в трауре и каким образом выражать свою скорбь. На самом деле, горе — это глубоко индивидуальный процесс, в котором опираться стоит в первую очередь на себя. Если вы чувствуете, что ваше физическое и психическое состояние не становится лучше со временем либо ухудшается, то имеет смысл обратиться к психиатру, чтобы исключить осложненное горе.

Гибель ребенка — это всегда внезапная беда. Несчастный случай несет за собой колоссальное чувство вины для родителей и тех, кто был рядом на момент трагедии. Усиливают вину культурные и социальные ожидания, когда от родителей ждут неустанного контроля и предвидения происшествий. Старший ребенок может навечно нести на себе груз вины за погибшего младшего. Религиозные люди часто испытывают моральную вину. У этого чувства есть и защитная функция: обвиняя себя, мы отвлекаемся от боли и получаем иллюзию того, что искупление вины позволит изменить случившееся. С чувством вины лучше всего работать вместе с помогающим специалистом и остерегаться тех, кто насаждает и усугубляет это чувство.

В нашем обществе с неодобрением относятся к публичному проживанию горя, но на самом деле, блоги людей, проживающих утрату, нередко становятся пространством, где исполняется пословица: горе разделенное — половина горя. Блог может стать проектом горя.

Проект горя — это активный процесс, который помогает человеку справляться с утратой через творчество и создание памятных ритуалов. Основная цель проекта горя — помочь интегрировать утрату в свою жизнь, создать новую идентичность и развить устойчивость перед лицом будущих трудностей. Это способ не просто переживать боль, а работать над ней, чтобы со временем продолжить жить, сохраняя память об умершем.

Подкаст «Побочные эффекты» тоже можно назвать коллективным проектом горя.

Забота о себе, смысл и ресурсы. Горе отнимает много сил — в остром горе часто возникает бессонница, пропадает аппетит, у горюющих порой круглосуточно крутятся мысли о случившемся, мучает душевная боль. Забота о себе теряет смысл, особенно если умер единственный ребенок. Лично меня поддерживает идея, что после смерти наших близких мы остаемся хранителями памяти и любви. Это тяжкая ноша и облегчить ее может поддержка других людей и опора на опыт наших предков.

Мы — не первые, кто проходит через потерю и только мы сами можем возвращать себе смысл и надежду, становясь впоследствии опорой для других.

Как поддержать себя в горе

Анастасия Левикова, соосновательница компании Death Foundation, доула смерти, психолог

Рекомендации от проекта Death Foundation

ПУБЛИКАЦИИ
В СМИ

«Фармкомпаниям скорее можно доверять, чем нет»: честный разговор о качестве лекарств

Поговорили с провизором Викторией Буевой, приглашенным экспертом подкаста «Побочные эффекты» от студии «Толк» и сервиса «Строки».

knife.media

14 метров таблеток. Как британские художники осмысляют медикализацию повседневности

Зачем Дэмиен Херст судился с Королевским фармацевтическим обществом Британии? Зачем Британскому музею инсталляции о лекарствах? Может ли быть произведением искусства аптечный шкаф? Разбираемся вместе с Дарьей Мартыновой и студией «Толк».